19-й вопрос: Может ли эта революция произойти в одной какой-нибудь стране?
Ответ: Нет. Крупная промышленность уже тем, что она создала мировой рынок, так связала между собой все народы земного шара, что каждый из них зависит от того, что происходит у другого. Крупная промышленность так уровняла общественное развитие в цивилизованных странах, что всюду буржуазия и пролетариат стали двумя решающими классами общества и их противостояние - осью социальной борьбы нашего времени. Поэтому коммунистическая (социалистическая) революция будет не только национальной, но затронет более или менее одновременно все такие страны. В каждой из них она будет развертываться быстрее или медленнее, в зависимости от того, где более развита промышленность, больше накоплено богатств и имеется более значительное количество производительных сил, каково соотношение сил труда и капитала и т.д.
Это положение только внешне будто бы не совместимо с положением Георга Фольмара (См.: Диалог. 1995. № 11-12. С.62-73) и Ленина о возможной победе социалистической революции первоначально в нескольких или даже одной, отдельно взятой стране. Фольмар высказал его как гипотезу еще при жизни Маркса и Энгельса, - Ленин доказал его истинность, опираясь на закон неравномерного экономического, социального и политического развития в эпоху империализма и на реальную практику общественных преобразований первой четверти XX века.
Опыт побед и поражений социализма в Советском Союзе и странах Восточной Европы показал, что ранним социалистическим революциям, как правило, вынужденно завершавшим также решение задач революций буржуазных, до сих пор не удавалось полностью вырваться из тенет частнособственнической, мелкобуржуазной психологии и морали. Этой инерционности должны были противостоять ясное пролетарское самосознание и бескорыстный коллективизм по меньшей мере руководящего ядра правящей Коммунистической партии, научное осмысление действительности, продуманная, опережающая события, смелая и волевая стратегия, сориентированная на интересы трудящихся. Исходные теоретические предпосылки и материальные условия для этого в СССР имелись, но они не были востребованы омещанившейся к 80-м годам, ослепленной западной рекламой, невежественной и корыстно-расслабленной партократией. Последняя, если бы даже она этого сильно захотела, уже в силу своей природы не была в состоянии сладить с частной собственностью в ее многочисленных, иногда весьма хитро маскируемых проявлениях. Сдача позиций, завоеванных пролетариатом в октябре 1917 - мае 1945 года, не была неизбежной, но то, что она произошла, свидетельствует о первичности и недостаточной зрелости революционных проб, которые мы еще недавно превозносили до небес, совсем не думая о подстерегающей наш почин опасности.
Советский опыт показал, что социалистическая по направленности революция требует дополнительной социально-культурной подпитки, подключения новой тяги, осмысленного динамизма. Никаких гарантий необратимости на этот счет история не дает.
20-й вопрос: Каковы будут последствия окончательного преодоления частной собственности?
Ответ: Тем, что общество изымет из рук частных капиталистов пользование всеми производительными силами и средствами общения, а также обмен и распределение продуктов, тем, что оно будет управлять всем этим сообразно плану, вытекающему из наличных ресурсов и потребностей населения в целом, - всем этим будут прежде всего устранены пагубные последствия, связанные с нынешней системой ведения (или удушения, как в нынешней России) крупной промышленности.
Кризисы прекратятся. Расширенное производство, которое при существующем общественном строе вызывает перепроизводство и является могущественной причиной нищеты, окажется далеко не достаточным и должно будет принять гораздо более широкие размеры. Избыток производства, превышающий ближайшие запросы общества, вместо того чтобы порождать нищету, будет обеспечивать удовлетворение потребностей всех его членов, вызывать новые потребности и одновременно создавать средства для их удовлетворения. Он явится условием и стимулом для дальнейшего прогресса и будет осуществлять этот прогресс, не приводя при этом, как раньше, к периодическому расстройству всего общественного организма.
Крупная промышленность, освобожденная от оков частной собственности, разовьется в таких размерах, по сравнению с которыми ее нынешнее состояние в цивилизованных странах станет казаться таким же ничтожным, каким представлялось состояние средневековой мануфактуры по сравнению с индустрией времен Маркса и Энгельса. Это развитие промышленности даст обществу достаточное количество продуктов, чтобы приобщить к их потреблению всех нуждающихся.
Точно так же земледелие, для которого, вследствие гнета частной собственности и дробления земельных участков, затруднено внедрение уже существующих усовершенствований и достижений науки, тоже вступит в совершенно новую полосу расцвета и предоставит в распоряжение общества нужное количество продовольствия и сырья. Таким образом, общество будет производить достаточно благ для того, чтобы организовать распределение, рассчитанное на удовлетворение разумных, здоровых физически и нравственно потребностей всех своих членов. Тем самым станет излишним деление общества на различные, враждебные друг другу классы. И не только излишним, но и не совместимым с новым общественным строем. Существование классов вызвано разделением труда, а разделение труда в его теперешнем виде совершенно исчезнет, так как, чтобы поднять промышленное и сельскохозяйственное производство на указанную высоту, недостаточно одних только механических и химических вспомогательных средств, современной энергетики. Нужно также соответственно развить и способности людей, приводящих в движение эти средства.
Подобно тому, как в XVIII столетии крестьяне и рабочие мануфактур после вовлечения их в крупную промышленность изменили весь свой жизненный уклад и сами стали совершенно другими людьми, точно так же общее ведение производства силами всего общества и вытекающее отсюда новое развитие этого производства будет нуждаться в совершенно новых людях и создаст их.
Общественное ведение производства не может осуществляться такими людьми, какими они являются сейчас, - работниками, из которых каждый подчинен одной какой-нибудь отрасли производства, прикован к ней, эксплуатируется ею, развивает только одну сторону своих способностей за счет всех других и знает только одну эту отрасль или же только часть ее. Уже нынешняя промышленность все меньше оказывается в состоянии применять такие кадры. Промышленность же, которая ведется сообща и планомерно всем обществом, тем более предполагает людей со всесторонне развитыми способностями, индивидов, могущих ориентироваться во всей системе производства. Разделение труда, подорванное уже в настоящее время машиной, превращающее одного в крестьянина, другого - в сапожника, третьего - в фабричного рабочего, четвертого - в биржевого спекулянта, исчезнет совершенно. Воспитание даст молодым женщинам и мужчинам возможность быстро осваивать на практике целую гамму специальностей, оно позволит им поочередно переходить от одной отрасли производства к другой, в зависимости от потребностей общества или от своих наклонностей. Воспитание освободит их, следовательно, от той односторонности, которую современное разделение труда навязывает каждому отдельному лицу. Это будет обеспечено органическим соединением в жизнедеятельности каждого ранее разорванных (и часто противопоставленных друг другу) различных сторон и видов общественного труда - а) физического и умственного, б) организаторского и исполнительского, в) механического, стереотипно-репродуктивного и творчески-новаторского. Прекращение их бытия в качестве чьей-то исключительной профессии, с одной стороны, приведет к изживанию так называемого технического отчуждения и профессионального кретинизма, с другой - сделает смешными, а значит и невозможными любые претензии на исключительность и нелепые, антидемократичные по определению концепции “элит”.
Таким образом, новое общество даст возможность своим членам широко применять их способности. Но вместе с тем неизбежно исчезнут и различные классы. С одной стороны, сама организация такого общества несовместима с их дальнейшим существованием, с другой - процесс строительства этого общества естественно вырабатывает средства для уничтожения классовых различий. Характеризуя этот сдвиг с точки зрения судеб рабочего класса, Энгельс утверждал, что “должно прийти время, когда он не будет уже больше классом, когда он будет охватывать собой все общество” (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С.296).
Отсюда вытекает что противоположность между городом и деревней тоже исчезнет. Одни и те же люди будут формироваться в атмосфере причастности (большей или меньшей, прямой или косвенной) и к земледелию и к промышленному труду, вместо того, чтобы предоставлять это делать двум различным, разведенным взаимным отчуждением и не смыкающимся классам. Это необходимое условие коммунистической ассоциации уже в силу весьма материальных причин. Распыленность земледельческого населения в деревнях - наряду со скоплением промышленного, торгово-сервисного, чиновничьего населения в городах - соответствует только недостаточно еще высокому уровню развития сельского хозяйства и индустрии и является препятствием для всякого дальнейшего прогресса, что уже в настоящее время дает себя сильно чувствовать.
• Всеобщая ассоциация всех членов общества в целях совместной и планомерной эксплуатации производительных сил, гармонизации его взаимодействия с природной средой;
• расширение производства в такой степени, чтобы оно удовлетворяло здоровые и разумные (в физиологическом, нравственном и культурном отношениях) потребности всех;
• ликвидация такого положения, когда запросы одних людей удовлетворяются за счет ущемления других;
• полное уничтожение классов и противоположностей между ними;
• всестороннее развитие способностей всех граждан путем устранения прежнего общественного разделения труда, производственного воспитания, смены родов деятельности, участия всех в управлении обществом и пользовании благами, которые производятся всеми же, наконец, путем слияния города с деревней -
вот главнейшие результаты преодоления частной собственности при справедливом, по труду, распределении жизненных благ и развитии собственности личной.
21-й вопрос: Какое влияние окажет коммунистический общественный строй на семью?
Ответ: Отношения женщин и мужчин станут исключительно частным делом, которое касается только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Это осуществимо благодаря устранению частной собственности и возможностям общественного воспитания детей, вследствие чего уничтожаются обе основы буржуазного брака, связанные с частной собственностью, - материальная зависимость жены от мужа и детей - от их родителей. В этом и заключается ответ на вопли высоконравственных мещан по поводу мнимой коммунистической общности жен.
Циничная, насквозь пропитанная корыстью общность жен целиком принадлежит буржуазному обществу. В полном объеме она развернулась в настоящее время в виде насаждаемого как идеологический наркотик бесстыдства, полового растления малолетних и узаконенной проституции. Но проституция основана на частной собственности, на зоологическом индивидуализме и страсти к легкой наживе и исчезнет вместе с этими явлениями. Следовательно, коммунистическая организация, вместо того чтобы вводить общность жен, наоборот, уничтожит ее, утверждая в качестве единственно приемлемого мотива для свободного союза женщины и мужчины взаимную склонность, привязанность и любовь, поощряя многодетность и выражая заинтересованность в крепкой дружной семье и воспитании новых культурных и ответственных поколений.
22-й вопрос: Как будет относиться коммунистическая организация к существующим национальностям?
Ответ: Коммунисты активно выступают за равноправие граждан всех национальностей, их юридическое и фактическое равенство; за право угнетенных наций на самоопределение вплоть до отделения и создания самостоятельных государств; за добровольное и поэтапное - сначала федеративное, а затем и унитарное - объединение всех пролетарских республик.
Так называемый национальный вопрос, как правило, угасает в пролетарской среде, в коллективистски-трудовой атмосфере. Возбуждение этого вопроса, его обострение всегда связано с проявлениями буржуазности, частнособственнического и кланового эгоизма, захребетничества и сознательно насаждается классом капиталистов в целях разобщения его классового противника. Пролетариям, наемным работникам, источником достатка которых является личный труд, независимо от языка и верований, кровного происхождения и этнического облика, нечего делить между собой и не из-за чего враждовать. Во всех случаях, когда трудящиеся оказываются втянутыми в межнациональные трения, им надо внимательно разбираться в том, чьи классовые интересы здесь действуют. Не делая этого, можно оказаться слепым орудием в чужих руках в гражданской войне (как это было, к примеру, в Таджикистане и Чечне) и усилить позиции собственных угнетателей.
23-й вопрос: Как будет она относиться к существующим религиям?
Ответ: Общество, идущее на смену капиталистическому, утверждает свободу совести, то есть свободу исповедовать любую религию или же не исповедовать никакой. Религиозно-мистическому мировоззрению оно честно противопоставляет научное, диалектико-материалистическое, но не принуждает никого занять ту или иную позицию.
Нынешние лжедемократы любят упрекать российских коммунистов в их богоборчестве и преследовании церквей в первые десятилетия Советской власти. Однако они не упоминают о том, на чьей стороне в подавляющем большинстве выступало тогда священство. Разве не пыталась та же Русская православная церковь (которой Советы, кстати, вернули автономию в государстве и упраздненное Петром Первым патриаршество) играть роль контрреволюционной политической организации, разве она не поддерживала антинародное и антипатриотическое белое движение? Понятно, что положение церкви и отношение к ней масс трудящихся резко изменилось, как только ее ответственные и трезвомыслящие деятели осознали свою духовную ответственность за судьбу Родины в начале Отечественной войны 1941-1945 годов. С тех пор, а в наши дни особенно, коммунисты предпочитают не вести диспуты с верующими на тему, есть ли Бог, а налаживают с ними тесное сотрудничество и испытывают подлинную радость, когда видят совпадение их и своих взглядов в отношении желаемого социально-политического устройства и норм морали, добрые плоды совместного труда.
Коммунисты никому не тычут в нос своим атеизмом, так же как просят не навязывать религиозные каноны всем и каждому. К вере, как и к знанию, они относятся конкретно-исторически. Если Христос действительно жил на Земле, то есть был исторической личностью, его проповедь следует оценивать как стихийно-коммунистическую, осуществлявшуюся в начале первого века в единственно доступной и приемлемой тогда мифологической форме. Мы являемся детьми другого времени и исповедуем научно-коммунистические взгляды, хорошо понимая как преемственную связь, пронизывающую весь процесс духовного роста человечества (в том числе связь с проповедью Христовой), так и специфику его современной ступени, и не мешаем другим думать, как они хотят.
Для нас не вопрос бытие Божие, - оно рационально не доказано и не доказуемо. Для нас вопрос - вера в Бога миллионов людей как реальный факт истории. Вера, которая - если она не притворна, а искренна - достойна бережного уважения. Таков взгляд коммунистов на религию с нравственной точки зрения. Что же касается научного подхода, то для нас вера в Бога - это древнейшее проявление общественного сознания, сложный фактор духовной жизни народов, давний объект всестороннего исследования своих причин, происхождения, сущности и закономерной эволюции...
24-й вопрос: Чем отличаются коммунисты от социалистов?
Ответ: Так называемые социалисты делятся на три категории. Первая категория состоит из сторонников докапиталистического, главным образом патриархального общества, которое уничтожалось и уничтожается с каждым днем крупной промышленностью, мировой торговлей и созданным ими буржуазным миропорядком. Эта категория из бедствий современности, из разросшейся роботизации личности, из ядерной и экологической угрозы делает вывод о том, что следует восстановить патриархальное состояние, так как оно было свободно от названных пороков. Все ее предложения прямыми или обходными путями направлены к этой цели. Коммунисты всегда будут решительно бороться с этой категорией реакционных социалистов, несмотря на ее сочувствие (подлинное или мнимое) нищете пролетариата и на проливаемые по этому поводу слезы. Ибо эти социалисты:
1) стремятся к чему-то совершенно невозможному;
2) пытаются проповедовать некое подобие первобытного примитивизма. Они хотят восстановить общество, которое, правда, было свободно от неурядиц современного, но зато принесло бы с собой, по меньшей мере, столько же других бедствий и к тому же не открывало бы никаких перспектив к освобождению угнетенных рабочих посредством коммунистической организации;
3) эти люди сильно напуганы и капитализмом и социализмом. Свои подлинные инстинкты они всегда обнаруживают, когда пролетариат становится революционным и коммунистическим. В этих случаях они немедленно объединяются с буржуазией против пролетариев. Таких людей в нынешней России очень немного, во всяком случае, значительно меньше, чем в Западной Европе во времена Маркса и Энгельса.
Вторая, куда более многочисленная категория состоит из фактических сторонников нынешнего строя, которых неизбежно порождаемые им страдания масс заставляют опасаться за его существование. Они стремятся, следовательно, сохранить данное общество, но устранить связанные с ним невзгоды. Для этого одни предлагают меры простой благотворительности, другие - грандиозные планы реформ, которые под предлогом обнадеживающей реорганизации теперешнего общества имеют целью укрепить его устои и тем самым само это общество. Против таких, буржуазных социалистов коммунисты тоже должны вести неустанную борьбу, потому что их деятельность идет на пользу антикоммунистам и защищает тот общественный строй, который коммунисты хотят заменить другим. В России в рядах этой партии оказались многие бывшие коммунисты-оборотни, в том числе печально известный Михаил Горбачев, которые, будучи контрреволюционерами-капитализаторами на деле, не хотят расставаться с популярной в массах “социалистической идеей” — на словах.
Наконец третья категория состоит из тех социалистов, которые, идя вместе с коммунистами, хотят осуществления части предлагаемых ими мероприятий, но не в качестве переходных мер, ведущих к социализму-коммунизму, а в качестве акций, якобы достаточных для окончательного уничтожения нищеты и устранения бедствий нынешнего общества.
Эти, демократические социалисты (а кое-кто из них величает себя даже коммунистами) являются либо пролетариями, которые еще недостаточно уяснили себе условия освобождения своего класса, либо представителями мелкой буржуазии, то есть класса, который вплоть до завоевания демократии и осуществления вытекающих из нее социалистических мероприятий во многих отношениях имеет те же интересы, что и пролетарии. Поэтому коммунисты в моменты действий заключают соглашения с демократическими социалистами и вообще на это время должны придерживаться по возможности общей с ними политики, если только эти союзники не уходят в услужение к господствующей буржуазии и не начинают нападать на коммунистов. Разумеется, совместные действия не снимают тех разногласий, которые реально существуют между демократическими социалистами и коммунистами, и их незачем скрывать.
25-й вопрос: Как относятся коммунисты к остальным политическим партиям нашего времени?
Ответ: Энгельс освещал этот вопрос, когда Европа была еще сплошь монархической, когда буржуазия еще могла быть союзницей пролетариата в борьбе за конституцию и республику, когда буржуазная многопартийность существовала пока в зародыше. Что можно сказать сегодня, если в одной только России зарегистрированы многие десятки партий и движений?
Ограничимся на сей счет всего двумя соображениями.
Первое - необходимо всячески добиваться сближения и единства взглядов и действий существующих в России компартий (а их не меньше 11), преодоления сложившейся и сильно мешающей лево-патриотическим силам коммунистической многопартийности.
И второе — следует осуществлять по отношению ко всем прочим политическим партиям грамотный и чуткий конкретно-исторический подход, умея в подчас стремительно меняющейся обстановке отличить волков в овечьей шкуре от подлинных друзей, зная меру допустимого компромисса и не теряя своего лица.
Сейчас, когда повсюду на планете стала доминировать роковая для народов тенденция к консолидации финансового капитала, буржуазно-капиталистического лагеря и к ультраимпериализму, надо решительно усилить консолидацию трудящегося человечества, придать новую жизнь старому, но отнюдь не устаревшему призыву: ПРОЛЕТАРИИ ФИЗИЧЕСКОГО И УМСТВЕННОГО ТРУДА, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
Проникайтесь общностью своих интересов, крепите готовность к совместным действиям!
|
